Около 3 тысяч человек из 50 стран собрались на прошлой неделе в «Центре международной торговли» (Москва) по приглашению АО «Российский экспортный центр» (РЭЦ), основанной правительством организации по поддержке экспортеров, для обсуждения перспектив развития отрасли. Участники форума “Made in Russia” обозначили множество проблем российского экспорта и предложили пути их решения. Pan Pacific Agency попыталось разобраться, сумеет ли Россия, традиционно экспортирующая в основном ресурсы, трансформировать свой образ на мировом рынке так быстро, как это декларируется властями страны.
Что такое экспорт для России
Ключевой статьей российского экспорта на протяжении последних десятилетий являются минеральные продукты (по официальной статистике – $290 млрд из $450 млрд общей экспортной выручки в 2018 году). И хотя доля экспорта нефти в ВВП России за 2018 год – всего лишь 9% (оценка ООН), российский бюджет сильно зависит от ситуации на нефтегазовых рынках: по данным Министерства финансов России, в 2018 году «нефтегазовые доходы» составили 9 трлн руб., или 46,3% бюджета страны.
С другой стороны, всего около 2% предприятий в России поставляют продукцию на внешние рынки, хотя аналогичный средний показатель в мире – 10-15%, отметил на прошлой неделе на международном форуме “Made in Russia” главный куратор российских финансов – первый вице-премьер страны Антон Силуанов. Где-то в промежутке между этими двумя показателями скрыты причины того, что российские власти намерены поменять структуру экспорта, не устраивающую их.
Ключевой вопрос – как?
Структура российского экспорта, 2018 год. Источник: Официальные данные правительства (ved.gov.ru)
Изменения в российском экспорте тем нужнее, что его нынешняя структура невыгодна для страны. В 2016 году, когда экспорт в России провалился по сравнению с «пиковым» уровнем 2013 года на 44%, потери российской экономики из-за изменения условий торговли товарами на глобальном рынке составили более $250 млрд, подсчитали в 2018 году в «Центре стратегических разработок».
«Неблагоприятная ситуация в экспорте наложилась на внутриэкономические структурные проблемы России, что остро поставило вопрос о необходимости масштабной и быстрой модернизации экспортного сектора. Сценарий перехода России к экономическому росту предполагает наличие сильного, диверсифицированного экспортного сектора, генерирующего технологические импульсы для экономики и обеспечивающего устойчивый приток финансовых ресурсов на цели развития», – подчеркнули аналитики.
Вопрос «как диверсифицировать российский экспорт» выглядит еще более сложным из-за общей ситуации на мировом рынке. Ее можно охарактеризовать словом «неопределенность», объяснил участникам форума “Made in Russia” заместитель ректора Всероссийской академии внешней торговли (ВАВТ) Павел Кадочников.
«То, что мы видим: Трамп, Brexit, торговые войны, санкции, – все это следствия глубинных процессов, которые происходили в ведущих экономиках мира последнюю четверть века. Это глобализация. Это рост в Азии, где за 25-30 лет почти 1 млрд человек вышли из бедности. Это технологические изменения, в том числе развитие цифровой экономики, когда до каждого жителя земли стало возможно дотянуться через телефон. Это и растущая продолжительность жизни, и масса других положительных проявлений технологий. Мы точно знаем, что неопределенность – это наша реальность. В 2016 году предполагали, что мировая торговля за 2019 год вырастет на 4,3%. Сейчас мы видим, что это едва ли 1,1-1,2%, то есть в три раза ниже. Мы все ловим рыбу в более мутной воде», – сказал ученый.
«Второй фактор – это все-таки оптимизм. Население Земли увеличится на 400 млн человек к 2025 году. Это люди, которым нужно есть, строить, заряжать свои телефоны. Это растущий спрос на энергию и продовольствие. Все это – очень реальные экспортные возможности, которые хорошо может использовать Россия. Третий фактор – это сложность экспортных сделок. Прямые продажи – реальность для мира, который был 100 лет назад. Сейчас от 40 до 60% товаров идут вслед за услугами. Вы не продаете металл – вы поставляете конструкционные решения. Вы не продаете оборудование – вы поставляете инжиниринговые решения. Примерно 12% мировой торговли осуществляется через онлайн-платформы, около 80% мировой торговли связано с передачей данных. Примерно треть мировой торговли связано со специальным финансированием. Это означает, что роль государственной помощи экспортерам будет только расти», – сообщил Павел Кадочников.
Правительство устраняет барьеры
Российские чиновники не скрывают, что не очень довольны мировой системой внешнеэкономических связей, где доминируют США и Китай. Учитывая санкции в отношении России со стороны США и Европы, это и не удивительно. «Говоря прямо, правила Всемирной торговой организации сегодня просто не работают. Мы каких-то преференций от вступления в ВТО не получили. Как это влияет на нас? Никак», – заявил на пленарной сессии форума “Made in Russia” министр промышленности и торговли России Денис Мантуров.
По его мнению, свободу торговли в сегодняшнем мире создают конкретные соглашения между торговыми альянсами или странами. «Как участники Евразийского экономического союза, мы заключили соглашения о свободной торговле с несколькими странами. Первое из них мы подписали с Вьетнамом. Мы ощутили эффект: торговый оборот уже вырос и стабильно растет. В 2018 году он составил $6 млрд, а в начале 2000-х годов мы начинали со $180 млн. Задача стоит нарастить до $10 млрд. Для этого есть все возможности, потому что Вьетнам снизил таможенные барьеры для продукции из Евразийского экономического союза», сказал министр.
Именно через двусторонние соглашения о свободной торговле с Вьетнамом, Сингапуром, другими государствами Россия будет пробивать себе пути на внешние рынки, в первую очередь – Азиатско-Тихоокеанского региона, подчеркнул Денис Мантуров. У него есть много примеров того, как российская промышленность успешно встраивается в глобальные производственные связи.
«В 2009 году телевизоры Sony на 15% состояли из комплектующих Китая. Сегодня это 90%. Российская автомобильная промышленность, наоборот, уже сейчас предоставляет около 60% комплектующих для иностранных автомобильных брендов, производимых на территории страны. Локализация нескольких моделей Renault-Nissan в России достигает 70%. Это ответ на вопрос, на чем будет основываться несырьевой неэнергетический экспорт России. Мы будем развивать базовые отрасли промышленности: металлургию, химическую промышленность, машиностроение», – объяснил министр промышленности и торговли.
«Наша задача – помочь экспортерам в продвижении товара, помочь сделать товар конкурентоспособным, дать информацию о том, какой товар востребован. Конечно, мы заинтересованы в том, чтобы количество предприятий-экспортеров росло: это рост доходов наших граждан и уровня жизни в целом», – сказал на форуме экспортеров Антон Силуанов. Высокопоставленный чиновник уверен, что в России «хорошая макроэкономическая ситуация, прогнозируемый курс, есть стабильные условия работы». Правда, некоторые нормы достались России еще со времен СССР и уже устарели, например, требование по возврату валютной выручки, признал он. «Отменяем их. Постепенно идем на то, чтобы снять все эти барьеры», – заверил первый вице-премьер правительства России.
Барьеры перед российскими экспортерами стоят не только внутри страны, но и вне ее, добавил заместитель министра экономического развития Тимур Максимов. «Внешнеэкономический спрос – один из ключевых драйверов роста экономики в среднесрочной перспективе. Многие страны считают так же. Это означает, что мы работаем в условиях жесткой конкуренции. Мы помогаем российским экспортерам снимать дискриминационные барьеры на внешних рынках, бороться с недобросовестной конкуренцией. Инструментов для этого у нас много», – заявил он на форуме “Made in Russia”.
От $150 млрд до $250 млрд: как приказал президент
В 2018 году российский президент Владимир Путин издал указ, установивший для экономики России несколько амбициозных задач. Согласно указу, к 2024 году объем несырьевого неэнергетического экспорта из России должен вырасти до $250 млрд. Для России несырьевой неэнергетический экспорт — это в основном продукция металлообработки, машиностроения, лесопромышленного комплекса, продовольствие, химическая продукция. Стальные полуфабрикаты и чугун, пшеница и удобрения являлись драйверами роста несырьевого неэнергетического экспорта России в 2018 году. Отдельно в российской статистике учитывается экспорт услуг: за 2018 год страна, по данным РЭЦ, продала миру услуг на $65 млрд, из них $22 млрд – это транспортные услуги.
Указом Владимира Путина установлено, что к 2024 году российское машиностроение должно экспортировать продукции на $50 млрд в год, сельское хозяйство – на $45 млрд, а сфера услуг (образование, медицина, туризм и транспорт) – на $100 млрд в год, причем сфера транспорта должна обеспечивать по-прежнему около трети. Почти везде показатели нужно как минимум удвоить в абсолютном выражении.
Это идеальная картина, которая является целью российских властей. А что же происходит на самом деле?
Показатели несырьевого неэнергетического экспорта, согласно данным официальных лиц, бьют рекорды уже второй год подряд. Так, объем российского несырьевого неэнергетического экспорта товаров по итогам 2019 года может достигнуть рекордных $151 млрд, спрогнозировал в сентябре 2019 года генеральный директор АО «Российский экспортный центр» (РЭЦ) Андрей Слепнев. Прошлый рекорд был установлен в 2018 году – $149,3 млрд, по данным российского Министерства экономического развития. В 2017 году, по данным РЭЦ, несырьевой неэнергетический экспорт составлял $133,7 млрд.
Интересно, что постепенный рост в сегменте несырьевого неэнергетического экспорта происходит на фоне неоднозначной ситуации с российским экспортом. Несколько дней назад консалтинговая компания «Финэкспертиза» опубликовала исследование российского экспорта по итогам первых восьми месяцев 2019 года. Выводы – довольно пессимистичные для чиновников, старающихся исполнить указ президента Владимира Путина. «Восстановительный тренд экспортной выручки, сменивший ее затяжное падение 2014-2016 годов, в текущем году, похоже, будет переломлен. В 2019 году выручка российских экспортеров вряд ли достигнет даже показателей 2018 года», говорится в отчете.
Выручка российских экспортеров, 2010-2018 годы. Источник: «Финэкспертиза»
Рекордный для российской экономики объем экспортной выручки был зафиксирован в 2013 году и составил $527 млрд. В 2018 году объем российского экспорта восстановился до уровня $449 млрд, не достигнув показателей 2013 года более чем на $78 млрд. «В текущем году мы вряд ли достигнем даже показателей прошлого года. Если по итогам первых четырех месяцев 2019 года показатели экспортной выручки немного превышали итоги аналогичного периода 2018 года, то с мая по август они значительно уступали месячным значениям аналогичного периода прошлого года», – заявили в «Финэкспертизе».
Отдельные регионы России увеличивают объемы несырьевого неэнергетического экспорта быстро. Пермский край, регион-экспортер удобрений, за 2017-2018 годы увеличил показатели на 24%, до $3,7 млрд, с оптимизмом рассказал губернатор Максим Решетников на пленарной сессии форума “Made in Russia”. По его словам, к 2024 году регион рассчитывает добиться роста на 57%. «Четверть объема экспорта приходится на высокотехнологичные отрасли, и они растут быстрее всего. Мы считаем, что такой рост связан с реализацией государственных мер по поддержке несырьевого экспорта», – сказал губернатор.
Впрочем, по его словам, есть и проблемы. «Мы движемся к сложному экспорту, к экспорту машиностроения. Нужно переходить от действующих механизмов одобрения каждой сделки к выдаче разрешений на длительный срок, предоставлению «зеленого коридора» добросовестным экспортерам», – сказал губернатор. «Нам нужно оцифровать всю систему управления экспортом и поддержки экспорта. К сожалению, для оформления возврата НДС нужно подготовить один пакет документов в налоговую службу, другой – в таможню, третий – в Федеральную службу по техническому и экспортному контролю. Задача по документообороту без бумаги должна решаться быстрее», – добавил Максим Решетников. «Серьезный стоп-фактор для развития экспорта – цифровизация», – согласился с ним другой российский губернатор, глава Удмуртии Александр Бречалов.
Длинные дороги и «цифра»
Россия – огромная страна, что является ее как преимуществом (через одну страну проще строить транспортный мост из Европы в Азию), так и проблемой. «С точки зрения транспортировки продукции Россия находится далеко от мировых рынков. Логистика дорогая, приходится делать перевалки. Последние несколько лет государственный бюджет субсидирует затраты на экспортные перевозки. В 2018-2019 годах государство закладывало на это 14-15 млрд руб. На 2020-2022 годы заложено по 5 млрд руб. в год. Это втрое меньше, чем было. Сохранение хотя бы прежнего уровня финансирования было бы очень полезно для развития экспорта», – заявил на пленарной сессии форума “Made in Russia” президент Segezha Group Михаил Шамолин (его лесоперерабатывающая компания экспортирует около 80% своей продукции).
«Мы перенаправим средства на субсидирование экспортных перевозок из других статей бюджета, мы точно будем обращаться в Минфин с просьбой увеличивать субсидии», – ответил предпринимателю министр промышленности и торговли России Денис Мантуров.
Действительно, достаточно сложно спланировать, как из Сибири отправить продукцию в Китай или Европейский союз. Чтобы помочь предприятиям, в 2020 году «Российский экспортный центр» запустит сервис «экспортный калькулятор», которым сможет воспользоваться любой экспортер, рассказал Владимир Саламатов, генеральный директор Исследовательского института «Международная торговля и интеграция».
Новый сервис позволит компании устанавливать точку А и точку В, а девять логистических компаний предложат свои варианты маршрутов. Одновременно можно будет ускоренно получить субсидию на транспортировку от российского правительства. «Такой же сервис, только более совершенный, уже работает в Китае и Европе. Там экспортеры на едином портале выбирают маршруты, сочетающие услуги разных компаний по автомобильной, железнодорожной, морской перевозке. В России пока можно будет выбрать маршрут в исполнении одной из девяти компаний», – добавил он.
По этому же пути, но, похоже, значительно опережая российские власти, идет крупнейший морской перевозчик группа Maersk (Дания). «На нашем сайте уже сейчас все клиенты могут узнать стоимость перевозки, дать всю информацию для коносаментов, распечатать коносамент, получать всю информацию о транспортировке. Следующий шаг, над которым мы сейчас работаем – возможность оплаты через сайт всех перевозок, включая морские и наземные, а также страхования и дополнительных услуг», – рассказал генеральный директор Восточного дивизиона группы Maersk Жолт Катона.
Но и это, по его словам, еще не все. «Сейчас мы развиваем сегмент грузовых авиаперевозок. В этом году мы представили онлайн-систему Maersk Spot. Если человек хочет полететь из Москвы в Лондон, он заходит на сайт Skyscanner, видит все варианты, выбирает самый выгодный, оплачивает и получает билет. Похожие возможности для бизнеса предоставляет Maersk Spot, гарантирующий перевозку по зафиксированной цене. В принципе, нажав на кнопку, можно за минуту организовать перевозку груза из любой точки мира», – добавил он.
Инновации, которые на дне
Итак, Россия наращивает экспорт изделий из металлов, удобрений, продукции лесопереработки, продовольствия, машин и оборудования. Растет экспорт услуг. Да, это не нефть и не газ. Но этим славился еще СССР. А что насчет инноваций?
По данным уже упоминавшегося исследования «Центра стратегических разработок» (ЦСР), ссылающегося на расчеты ВАВТ, в 2016 году стоимостной объем инновационного сегмента российского экспорта достиг $40-45 млрд. Это почти четверть всего несырьевого неэнергетического экспорта страны. Около двух третей этого объема давали всего четыре отрасли: оборонная промышленность ($10 млрд), авиакосмическая промышленность ($7,6 млрд), атомный комплекс ($5,6 млрд) и софтверная отрасль ($7,6 млрд). Значительно меньше России принесли инженерные и технические услуги ($3 млрд) и плата за пользование интеллектуальной собственностью, НИОКР и образование ($1,5 млрд).
Увы, «на большинстве емких и перспективных рынков продукции обрабатывающей промышленности и сферы услуг, особенно в технологичных, наукоемких их сегментах, присутствие России пока выражено слабо, а укрепление позиций если и происходит, то очень медленно», заявили в ЦСР.
«Даже при максимально широкой трактовке российского высокотехнологичного экспорта, включающей весь объем поставок вооружений (по оценке ВАВТ, $18,32 млрд в 2016 году), размеры продаж отечественных высокотехнологичных изделий в международном сопоставлении пока еще очень невелики и уступают аналогичным величинам, например, для Чехии ($20,3 млрд), Канады ($24 млрд), Филиппин ($26,1 млрд) и вдвое – Вьетнаму, активно вовлеченному в региональные и глобальные цепочки создания стоимости ($38,7 млрд в 2015 году)», – сказали в ЦСР. Сравнения по экспорту технологий с развитыми странами еще более убийственны для России: по методологии ОЭСР, отставание от США – в 80 раз, от Германии – в 40 раз, и так далее. Причина – незначительное финансирование НИОКР и низкая степень коммерциализации российских технологий.
Другой серьезный соперник России в сфере экспорта – быстро развивающийся Китай, который не боится «агрессивно входить в те экспортные ниши, где ранее комфортно чувствовала себя Россия». «Китай не только по многим позициям отказался от российского импорта в пользу собственного производства, но и теснит Россию на рынках третьих стран. Это касается, в первую очередь, базовых промышленных полуфабрикатов – химических продуктов, черных металлов, отдельных лесобумажных товаров. Эффективная стратегия для России в такой ситуации предполагает диверсификацию экспорта для нахождения новых экспортных ниш в том же Китае или уход на более высокий уровень передела и сложности по конкурентным группам продукции», – сделали вывод аналитики.
Оригинальный текст заметки на английском языке был опубликован Pan Pacific Agency.